Адвокатский диктофон приравняли к ручке и бумаге при фиксации следственных действий

Совет Адвокатской палаты Москвы отказался привлекать к ответственности адвоката, которого с подачи следователя обвинили в нарушении Кодекса профессиональной этики из-за записи на диктофон очной ставки его подзащитного.

Как следует из материалов дисциплинарного производства, в АП Москвы обратилось с представлением на адвоката Б. Главное управление Минюста по Москве. Б. обвиняли в том, что он неоднократно – 7 апреля, 28 июня и 30 июня 2018 года – при проведении очных ставок с его подзащитным делал аудиозапись следственных действий, несмотря на возражения следователя.

Также, как следует из жалобы, адвокат пытался создать провокационную ситуацию, настаивал на повторной постановке перед обвиняемым вопросов, ранее отведенных следователем, и требовал на них ответов. На замечания следователя защитник не реагировал. По мнению заявителя, этими действиями адвокат нарушал требования ст. 4, п. 2 ст. 8, ч. 1 ст. 12 Кодекса профессиональной этики адвоката. В представлении отмечалось, что согласно ч. 6 ст. 164 и ч. 4 ст. 189 УПК РФ необходимость и порядок применения технических средств при производстве следственных действий определяются следователем, в связи с чем именно в компетенции следователя находится вопрос о возможности применения технических средств иными лицами, участвующими в следственном действии.

Однако квалификационная комиссия АП Москвы посчитала, что эти доводы основаны на неверном понимании и толковании уголовно-процессуального закона. По мнению комиссии, данные положения УПК РФ регламентируют полномочия и действия следователя при проведении следственных действий, а не полномочия адвоката, которые установлены другими нормами уголовно-процессуального законодательства. Нормы, регламентирующие полномочия защитника, основаны на конституционной гарантии защиты каждым своих прав и свобод всеми способами, не запрещенными законом, в то время как полномочия властного субъекта уголовного судопроизводства, в том числе следователя, строго ограничены дозволениями и запретами, содержащимися в соответствующих нормах закона.

Совет АП также обратил внимание, что применение участниками уголовного судопроизводства технических средств допускается в связи с принятием различных процессуальных решений и в различных процессуальных ситуациях, например, при реализации права на ознакомление с материалами уголовного дела. Стороны могут пригласить специалиста для применения технических средств при исследовании материалов уголовного дела, технические средства контроля могут применяться при реализации мер пресечения в виде домашнего ареста и запрета определенных действий. И в этих случаях следователь не имеет каких-либо полномочий по даче разрешения или согласия на применение технических средств. Участники уголовного судопроизводства самостоятельно и независимо от следователя или иных должностных лиц определяют необходимость их применения.

Что же касается применения технических средств при производстве следственных действий, то ч. 6 ст. 164 УПК РФ устанавливается порядок применения технических средств именно следователем. Вместе с тем нормы законов не содержат положений, предоставляющих следователю полномочия разрешать или запрещать другим участникам следственного действия использовать технические средства. По мнению Совета АП, оценка действий адвоката Б. в данной ситуации должна даваться с применением норм, регламентирующих именно права и полномочия защитника при производстве следственного действия.

Поскольку в УПК РФ не установлен запрет на применение защитником технических средств при проведении следственных действий, Совет АП пришел к выводу о необоснованности дисциплинарных обвинений в отношении адвоката Б. Совет, проводя аналогию, обратил внимание, что уголовно-процессуальное законодательство прямо не предусматривает использование защитником в ходе проведения следственного действия, например, ручки и бумаги для фиксации хода, содержания и результатов следственного действия.

Несмотря на это, такой способ повсеместно применяется в адвокатской практике и не вызывает какого-либо возражения со стороны следователей. Между тем правовое основание для использования ручки и бумаги в качестве способа фиксации хода, содержания и результатов следственного действия аналогично вышеприведенному – этот способ не запрещен уголовно-процессуальным законодательством.

Совет отметил, что применение защитником технических средств может способствовать объективной фиксации хода и результатов следственного действия путем дальнейшего сравнения записей с содержанием протокола следственного действия и принесения обоснованных замечаний на протокол. Технические средства могут быть использованы защитником в целях фиксации неправомерных действий следователя или оперативных сотрудников.

Технические устройства позволят защитнику более эффективно изучать материалы уголовного дела, подготавливать обоснованные жалобы и ходатайства, своевременно реагировать на факты нарушения законодательства должностными лицами, что в итоге повысит уровень оказания квалифицированной юридической помощи и полностью соответствует назначению уголовного судопроизводства и защитника в нем. Наконец, использование технических средств при проведении следственных действий может являться средством самозащиты от потенциальных необоснованных обвинений в отношении адвоката.

Не согласился Совет АП и с обвинением в адрес Б. о повторной постановке вопросов допрашиваемым лицам. По мнению Совета, проявленная адвокатом настойчивость свидетельствует лишь о добросовестном выполнении им профессионального долга, а вовсе не о каких-либо незаконных или неэтичных действиях.

В итоге дисциплинарное производство было прекращено из-за отсутствия в действиях адвоката нарушений норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, включая Кодекс профессиональной этики адвоката.

Источник: legal.report